Танита Фабер
ЭКСПРЕСС-ВЫЖИВАНИЕ ДЛИННОЙ В 20 ЛЕТ
Два с половиной года назад со мной произошёл случай, который перевернул всю мою жизнь и поделил её на "до" и "после". Всё чем я жила, что планировала, строила, копила, к чему стремилась, исчезло в одно мгновение, и я стала заложником чужой судьбы.
Но обо всём по порядку. Меня зовут Танита Фабер. Мне 45, родом я из Днепра, бывший Днепропетровск. У меня две дочери и около пяти тысяч подопечных.
ЭКСПРЕСС-ВЫЖИВАНИЕ ДЛИННОЙ В 20 ЛЕТ
Два с половиной года назад со мной произошёл случай, который перевернул всю мою жизнь и поделил её на "до" и "после". Всё чем я жила, что планировала, строила, копила, к чему стремилась, исчезло в одно мгновение, и я стала заложником чужой судьбы.
Но обо всём по порядку. Меня зовут Танита Фабер. Мне 45, родом я из Днепра, бывший Днепропетровск. У меня две дочери и около пяти тысяч подопечных.
Родилась я в семье врачей, спортсменов, приверженцев здорового образа жизни. Нетрудно представить себе девочку, которая растёт в такой примерной еврейской семье. Я занималась спортом, училась на отлично в школе с биологическим уклоном. Родители мечтали, чтобы я получила медицинское образование. Но меня ждала другая участь.
В 1990 году отец вдруг принимает решение переехать на Землю Обетованную, мама была против. Меня агитируют, обрабатывают, и я присоединяюсь к отцу. Как и у всех, принявших в те времена такое решение, власти Украины отбирают гражданство и попросту гнобят. Мы, с глубоким страхом в сердце, бежим, драпаем, бросая всё. Будучи подростком тринадцати лет, я помню ощущение пустоты и страха. Ведь всё было так хорошо и стабильно, и в принципе, не так уж плохо. А теперь... куда мы? Пропасть, неизвестность... Новая жизнь.
Первые дни помню, как вчера: тошно, неуютно, и самое ужасное – это видеть страх и неуверенность на лицах своих родителей. Родители выбрали для проживания город Ашкелон и мы, после неплохого, в принципе, днепропетровского уровня, оказываемся в трущобе на улице Шапира, в районе Шимшон. С моей мамой происходит серьезный психологический стресс, она уходит в себя. Ведь и так-то не хотела ехать, а тут тебе… И это – после знатного чина главврача в спортивном диспансере…
Отец идёт на заработки, а я остаюсь одна-одинёшенька в целом мире. Одна – в пустой съёмной квартире. Нет ни людей, ни знакомых, ни зеркал. Тишина и одиночество, неизвестность. Всем не до меня. Непонятно, каким образом у меня оказывается плейер с двумя кассетами. Одна – с песнями Майкла Джексона и вторая – неповторимый микс "see you with a kiss". Так я и проведу первые полгода после репатриации. Я буду смотреть в окно, наблюдать за людьми, есть хлеб с маргарином, танцевать, видя себя в отражении оконных стёкол, как бы со стороны. Моим единственным и самым близким другом станет Майкл.
Время шло. Мама, пройдя медикаментозное лечение, поправилась и вдруг обнаружила подросшую и совершенно одинокую меня. Отец устроился работать на нашу легендарную «Ашкелуну», меня оформили в какую-то ужасную школу где надо мной все издевались и унижали. Но я дышала и знала, что всё пройдет, и однажды всё встанет на свои места....
Я тогда возненавидела Израиль – за этих злых детей, за неряшливых взрослых, за чужие запахи и за то, что эта страна забрала у меня моих родителей и мою прежнюю жизнь. Я напрочь отказалась учить иврит и заговорила очень поздно. В школе маме сообщили что я – дислект, и перспектив у меня мало. В ответ на это мама с улыбкой кивнула, так как ничего не поняла. Время шло, и я дышала, смотрела только вперед, не зацикливаясь ни на чём. Окончила школу с отличием (почти не зная языка), выучила попутно английский, французский. Родители потихоньку привыкали к стране, приобрели квартиру в Неве Дкалим. Я прошла службу в армии, выучилась на психолога и течение понесло меня вперёд. К двадцати годам я уже решила для себя, что работать ни на кого не буду. Хочу построить свой мир и преподносить его другим. Было много попыток и падений, но всё же я пришла к своей концепт-идее.
Как вы уже поняли, краски моего бытия до сих пор были в серых тонах, и мне очень захотелось нарисовать свой, красочный, розовый «барби», чтобы в нём было уютно, тепло, весело и интересно. Мобилизуя и комбинируя все знания, полученные от этого мира и от моих медико-спортивных родителей, за этот короткий отрезок своей жизни я разрабатываю ЦЖЗ (центр женского здоровья) и свою личную методику экспресс-шейпинга и коррекции фигуры. Потом за 10 лет упорного труда и денежных инвестиций, я становлюсь личностью, известной в своей сфере. Ко мне присоединяются компаньоны, инвесторы. Я даже выступаю по радио и на телевидении. В процессе этаких самопостроений и самореализаций, я каким-то образом умудрилась, к тому же, стать мамой двух девчушек. Глубоко в душе я осознавала, что растить их буду сама, так как моя психика не приспособлена для совместной жизни с «самцом». Обманывая себя и пытаясь принудить насильственно, я, конечно, попыталась "пожить как все бабы", но ничего не вышло. Поревев, и, как всегда, глядя только вперёд, приняв себя такой какая я есть, и с этим ничего не поделаешь, я двинулась дальше. В жизни мне помогали женщины. Нет, я не лесбиянка, может просто я ещё пока не нашла свою Любовь, но с тех пор я окружила себя, нянями, подругами, компаньонами женского пола...
Мои дела шли вверх, я становилась богаче и круче, известнее. Дети мои подрастали, старшая должна была вот-вот призваться в армию, и её уже ждал хорошенький подарок в банке....
В 2017 году меня приглашают принять участие в израильском реалити-шоу "последний герой" (на иврите – исардут, т.е. выживание) на Филиппинах, и я, недолго думая, соглашаюсь. Соглашаюсь, даже не представляя себе, что уже никогда не стану такой как прежде, не осознавая, что мой мир снова ждут колоссальные потрясения.
На подготовку к проекту времени не было. Нужно было найти кого-то для занятий с детьми, замену в бизнесе, а так же изучить стратегию игры, так как я лично никогда не смотрела "исардут". Но так и не успела, всё происходило молниеносно. И вот я уже там, снова в гордом одиночестве среди волков, готовых сожрать друг друга в любой момент. Песня "See you with a kiss” звучала у меня в голове в вперемешку с шумом прибоя. Мы спали на самом берегу, на холодной земле. На теле не было живого места от укусов москитов, живот прилип к спине от голода, ноги были ватные и голова кружилась постоянно. Впервые в жизни я осознала, что такое голод. Не могу сказать, что игра была тяжёлая, скорее интересная. Сам проект был жестокий, идея нечеловеческая, антигуманная. Потеряв интерес к игре и тяжело заболев на острове, я выхожу шестой и уезжаю домой. Последнее, о чём я спрашиваю организаторов проекта – при выходе из игры: "Это всё?" И никогда не забуду ответ, так как полностью осознала его суть только когда вернулась домой – в Израиль, в Ашкелон.
Девушка мило мне ответила, естественно, на иврите: "зэ лё нигмар, ад ше зе нигмар" (ничего не кончается, пока не закончится всё). Проведя два месяца вдали от цивилизации, ты возвращаешься дикарем, как после плена. Другие запахи, звуки. Загнанная и запуганная интригами и непостоянством, голодная, истощённая и с тяжелым воспалением в промежности, я возвращаюсь в Израиль, и мне очень трудно вернутся в прежнюю реальность. Так со всеми. Нам предлагают психологов, психиатров, но я отказываюсь. Дышу, вспоминаю Майкла – самого сильного в мире ребенка. И сразу выхожу на работу. Н тут начинается то, чего я никак не ожидала. Мои верные и любимые компаньоны, с которыми мы, душа в душу, проработали и прожили отрезок жизни, длиною в семь лет, за то время, что я была на проекте, свернули контору, взяли максимальные ссуды, объявили о банкротстве и просто испарились.
В одно мгновение рухнул весь мой красочный мир, инвестиции, годы упорного труда, детские сбережения. Я осталась без копейки денег, без средства передвижения, без крыши над головой и с двумя детьми.
Смотрю на бумагу и вижу черным по белому: "Государство Израиль против Таниты Фабер". Глазам своим не верю…
Долг в 2 миллиона! Одна маленькая женщина и "экспресс-выживание длинною в целую жизнь".
Первая мысль – перерезать вены и послать всё к черту, сил больше нет! Ну, в конце концов, сколько уже можно терпеть эту жизнь! Сколько можно бороться за розовые краски? За место под солнцем?
В течение нескольких месяцев из сильной, накаченной женщины я превращаюсь в изюминку, 49 килограммов. Закрываюсь в своем мире, всё падает, рушится. Полиция, расследования, суды, адвокаты. Не могу ни есть ни пить, ни дышать. Утром просыпаться не хочется, а по вечерам хочется заснуть и не проснуться.
Как-то вечером, сжавшись калачиком на диване, осознаю, что если не придумаю что-нибудь, то скоро заболею серьезно. Уж очень в груди стало печь. Вот тебе и "ничего не кончается, пока не закончится всё".
Вспоминаю, как учила девчонок своих верить в успех, во всё светлое. Верить в то, чего пока ещё нет... «Ври! ВРИ И РИСУЙ СЕБЕ!», – говорила я им! «Не видишь себя успешной, представь! Не видишь худой себя, представь! Визуализируй, выдумывай, внушай! Изо всех сил!»
«Что же ты, сапожник без сапог», – говорила я себе! «Встань, сопли вытри! Нет у тебя долгов! Все у тебя есть: руки, ноги. Вперёд, маленькими шагами! Ты только начинаешь жить. Ничего не было. Вот сейчас есть! Нет, не заново, нет, не сначала! Ничего не жалей, ничего не считай!»
Прошло время. Я поверила в то, что внушала себе. По 10 раз в день я проговаривала свою мантру и вспоминала несчастного и великого Джексона, которому тоже досталось не хило от этой жизни. Концентрировалась на каждом шаге и дышала. Я даже умудрилась найти свою Любовь в зале суда во время судебных разбирательств!
Теперь я живу сегодняшним днём. Я молюсь и благодарю всё, что вокруг меня, отгоняю от себя всё негативное, и выражаю свое мнение здесь и сейчас. Не жалею ни о чём и иду просто вперёд – по этой интересной и забавной дороге. Жизнь моя на стороже: а вдруг кому-то понадобится моя помощь? Ведь иногда просто обнять и поплакать на чьём-то плече – жизненно важно!
